Неточные совпадения
Один из миссионеров, именно священник Хитров,
занимается, между прочим, составлением грамматики якутского
языка для руководства при обучении якутов грамоте.
Удэгейцы на реке Кусун сами огородничеством не
занимаются, а нанимают для этого китайцев. Одеваются они наполовину по-китайски, наполовину по-своему, говорят по-китайски и только в том случае, если хотят посекретничать между собой, говорят на родном
языке. Женские костюмы отличаются пестротой вышивок, а на груди, подоле и рукавах украшаются еще светлыми пуговицами, мелкими раковинами, бубенчиками и разными медными побрякушками, отчего всякое движение обладательниц их сопровождается шелестящим звоном.
Саша ее репетитор по занятиям медициною, но еще больше нужна его помощь по приготовлению из тех предметов гимназического курса для экзамена,
заниматься которыми ей одной было бы уж слишком скучно; особенно ужасная вещь — это математика: едва ли не еще скучнее латинский
язык; но нельзя, надобно поскучать над ними, впрочем, не очень же много: для экзамена, заменяющего гимназический аттестат, в медицинской академии требуется очень, очень немного: например, я не поручусь, что Вера Павловна когда-нибудь достигнет такого совершенства в латинском
языке, чтобы перевести хотя две строки из Корнелия Непота, но она уже умеет разбирать латинские фразы, попадающиеся в медицинских книгах, потому что это знание, надобное ей, да и очень не мудреное.
Совершенно одинокий, Цеханович
занимался там естественными науками, собирал скудную флору Уральских гор, наконец получил дозволение перебраться в Пермь; и это уже для него было улучшение: снова услышал он звуки своего
языка, встретился с товарищами по несчастью.
Возвратившись, мы померились. Бой был неровен с обеих сторон; почва, оружие и
язык — все было розное. После бесплодных прений мы увидели, что пришел наш черед серьезно
заняться наукой, и сами принялись за Гегеля и немецкую философию. Когда мы довольно усвоили ее себе, оказалось, что между нами и кругом Станкевича спору нет.
Однажды мы сидели за уроком с комнате Марыни, которая
занималась с малышами французским
языком, когда ее позвали в кабинет отца.
Прощайте… В знак получения письменной тетрадки скажите, что Барятинский
занимается попрежнему греческим
языком. Я не сомневаюсь в верности доставления, но все-таки хочется иметь убеждение, что дошло. Будьте все здоровы и вспоминайте иногда искренно вас любящего и уважающего И. П.
Павел находил, что это все превосходно, и принялся вместе с тем
заниматься латинским
языком до неистовства: страницы по четыре он обыкновенно переводил из Цицерона [Цицерон Марк Туллий (106-43 до нашей эры) — древнеримский оратор, философ и политический деятель.] и откалывал их Семену Яковлевичу, так что тот едва успевал повторять ему: «Так, да, да!»
«Что же я за невежда!» — думал он и, придя домой, всю ночь
занимался французским
языком; на следующую ночь — тоже, так что месяца через два он почти всякую французскую книжку читал свободно.
— Я сама слышала, что он какой-то странный. Впрочем, не о том. Я слышала, что он знает три
языка, и английский, и может литературною работой
заниматься. В таком случае у меня для него много работы; мне нужен помощник, и чем скорее, тем лучше. Возьмет он работу или нет? Мне его рекомендовали…
Ее начал серьезно лечить Сверстов, объявивши Егору Егорычу и Сусанне, что старуха поражена нервным параличом и что у нее все более и более будет пропадать связь между мозгом и
языком, что уже и теперь довольно часто повторялось; так, желая сказать: «Дайте мне ложку!» — она говорила: «Дайте мне лошадь!» Муза с самого первого дня приезда в Кузьмищево все посматривала на фортепьяно, стоявшее в огромной зале и про которое Муза по воспоминаниям еще детства знала, что оно было превосходное, но играть на нем она не решалась, недоумевая, можно ли так скоро после смерти сестры
заниматься музыкой.
— Ну, пусть их, мамынька… Почешут-почешут
языки, да и отстанут. Всего не переслушаешь.
Занялся бы я этими вашими сплетками, да, вишь, мне не до них: в Нижний собираться пора.
Действительно, это был «жених из ножевой линии» и плохо преподавал русский
язык. Мне от него доставалось за стихотворения-шутки, которыми
занимались в гимназии двое: я и мой одноклассник и неразлучный друг Андреев Дмитрий. Первые силачи в классе и первые драчуны, мы вечно ходили в разорванных мундирах, дрались всюду и писали злые шутки на учителей. Все преступления нам прощались, но за эпиграммы нам тайно мстили, придираясь к рваным мундирам.
— Скажите мне… э, Капитанова, — лениво двигая
языком и выкатив глаза, как баран, страдающий от жары, говорил прокурор, — да-авно вы
занимаетесь проституцией?
Воспитатель мой прежде всего
занялся со мною иностранными
языками, преимущественно французским, в которых я, да почти и все ученики, был очень слаб; в три месяца я мог свободно читать и понимать всякую французскую книгу.
Григорий Иваныч серьезно
занимался своей наукой и, пользуясь трудами знаменитых тогда ученых по этой части, писал собственный курс чистой математики для преподавания в гимназии; он читал много немецких писателей, философов и постоянно совершенствовал себя в латинском
языке.
Но люди смотрят доселе на науку с недоверием, и недоверие это прекрасно; верное, но темное чувство убеждает их, что в ней должно быть разрешение величайших вопросов, а между тем перед их глазами ученые, по большей части,
занимаются мелочами, пустыми диспутами, вопросами, лишенными жизни, и отворачиваются от общечеловеческих интересов; предчувствуют, что наука — общее достояние всех, и между тем видят, что к ней приступа нет, что она говорит странным и трудно понятным
языком.
Что сказали бы о том человеке, который, собираясь
заняться математикой, потребовал бы вперед ясного изложения дифференцирования и интегрирования, и притом на его собственном
языке?
Тут я начал прислушиваться к разговору реверендиссима начальника с домине Галушкинским. Первого я не понимал вовсе: конечно, он говорил настоящим латинским; домине же наш хромал на обе ноги. Тут была смесь слов: латинского, бурсацкого и чистого российского
языка. Благодаря такого рода изъяснению, я легко понял, что он просил за старших братьев поместить их в риторику, а меня, вместо инфимы,"по слабоумию", написать в синтаксис, обещая
заняться мною особенно и так, чтоб я догнал братьев.
Они беспокоились, что я, образованный человек, знающий
языки, вместо того чтобы
заниматься наукой или литературным трудом, живу в деревне, верчусь как белка в колесе, много работаю, но всегда без гроша.
В Курск я приехал в семь часов утра в мае месяце, прямо к Челновскому. Он в это время
занимался приготовлением молодых людей в университет, давал уроки русского
языка и истории в двух женских пансионах и жил не худо: имел порядочную квартиру в три комнаты с передней, изрядную библиотеку, мягкую мебель, несколько горшков экзотических растений и бульдога Бокса, с оскаленными зубами, весьма неприличной турнюрой и походкой, которая слегка смахивала на канкан.
Тут узнал я, что дядя его, этот разумный и многоученый муж, ревнитель целости
языка и русской самобытности, твердый и смелый обличитель торжествующей новизны и почитатель благочестивой старины, этот открытый враг слепого подражанья иностранному — был совершенное дитя в житейском быту; жил самым невзыскательным гостем в собственном доме, предоставя все управлению жены и не обращая ни малейшего внимания на то, что вокруг него происходило; что он знал только ученый совет в Адмиралтействе да свой кабинет, в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами,
занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством; что, не имея детей и взяв на воспитание двух родных племянников, отдал их в полное распоряжение Дарье Алексевне, которая, считая все убеждения супруга патриотическими бреднями, наняла к мальчикам француза-гувернера и поместила его возле самого кабинета своего мужа; что родные его жены (Хвостовы), часто у ней гостившие, сама Дарья Алексевна и племянники говорили при дяде всегда по-французски…
Вязовнин, как человек хотя сам не богатый, но происходивший от богатых родителей, получил хорошее воспитание, учился в университете, знал разные
языки, любил
заниматься чтением книг и вообще мог считаться человеком образованным.
Для этой именно цели он набрал столько работы и копил деньги, а по вечерам, возвратившись с уроков,
занимался немецким
языком.
Это видно было и по тому, с каким презрительным равнодушием относился он ко всем студенческим интересам: что бы важное ни случилось, как бы ни горячился народ в шестьдесят четвертом номере, он молчал, рассеянно барабанил пальцами по столу и, если дебаты затягивались, начинал зевать и уходил
заниматься немецким
языком.
Володя вышел от капитана взволнованный и умиленный. Он в тот же день принялся за историю Шлоссера и дал себе слово основательно
заняться английским
языком и прочитать всю капитанскую библиотеку.
— Ты и не можешь этого помнить, потому что я училась им в самые последние годы в Лифляндии. У меня там почти не было никакого дела, — и я, чтобы не скучать, нашла удовольствие
заниматься двумя этими
языками, которые теперь, кроме удовольствия знать их, доставляют мне и пользу: я могу им выучить тебя, а это не шутка — так как без них перед тобою никогда бы не открылся во всей полноте прелестный классический мир с его нерушимыми образами и величавым характером его жизни.
— Она здесь по соседству берет от семи до восьми часов уроки музыки и пения, — объяснила maman, — а потом заходит ко мне — и мы с нею час
занимаемся английским
языком, что мне доставляет большое удовольствие, потому что мой маленький друг Харита — очаровательнейшее дитя, и притом занятие с нею мне доставляет практику в английском
языке, который я, ни с кем не говоря на нем, могла бы рисковать позабыть.
— Пока ты не выучишься этим
языкам больше меня, я сама буду с тобою ими
заниматься.
Для человека образованного незнание
языков составляет большое неудобство. Воротов сильно почувствовал это, когда, выйдя из университета со степенью кандидата,
занялся маленькой научной работкой.
Я страшно смутилась. Мама, отлично знавшая
языки,
занималась со мною очень усердно, и я хорошо читала по-французски, но я взволновалась, боясь быть осмеянной этими чужими девочками. Черные глаза Нины молча ободрили меня. Я прочла смущенно и сдержанно, но тем не менее толково. Француз кивнул мне ласково и обратился к Нине шутливо...
Один экзамен сбыли. Оставалось еще целых пять, и в том числе география, которая ужасно смущала меня. География мне не давалась почему-то: бесчисленные наименования незнакомых рек, морей и гор не укладывались в моей голове. К географии, к тому же, меня не подготовили дома, между тем как все остальные предметы я прошла с мамой. Экзамен географии был назначен по расписанию четвертым, и я старалась не волноваться. А пока я усердно
занялась следующим по порядку русским
языком.
Они долго обсуждали, чем
заняться Александре Михайловне. Выбор был небогатый, — Александра Михайловна толком ничего не умела делать; на
языке ее несколько раз вертелся упрек, что вот теперь бы и пригодилось, если бы Андрей Иванович вовремя позволил ей учиться; но высказать упрек она не осмелилась. Решили, что Александра Михайловна поступит пачечницей на ту же фабрику, где работала Елизавета Алексеевна.
Я говорила по-немецки и
занималась этим
языком последний год с моей учительницей, но все-таки я сконфузилась почему-то и смущенно смотрела в полненькое, добродушно-улыбающееся лицо классной дамы.
Когда я много лет спустя просматривал эти статьи в"Библиотеке", я изумлялся тому, как мне удавалось проводить их сквозь тогдашнюю цензуру. И дух их принадлежал ему. Я ему в этом очень сочувствовал. С студенческих лет я имел симпатии к судьбам польской нации, а в конце 60-х годов в Париже стал учиться по-польски и
занимался и
языком и литературой поляков в несколько приемов, пока не начал свободно читать Мицкевича.
Долго жизнь не давала мне достаточно досугов, но в начале 80-х годов, по поводу приезда в Петербург первой драматической труппы и моего близкого знакомства с молодым польско-русским писателем графом Р-ским, я стал снова
заниматься польским
языком, брал даже уроки декламации у режиссера труппы и с тех пор уже не переставал читать польских писателей; в разное время брал себе чтецов, когда мне, после потери одного глаза, запрещали читать по вечерам.
За всю зиму в Париже я продолжал
заниматься усиленно и английским
языком, уже зная по опыту, что в Лондоне недостаточно порядочно знать
язык, но надо приобресть и такой выговор, чтобы вас сразу понимали не только образованные люди, но и простой народ.
И вот жизнь привела меня к встрече с Огаревым именно в Женеве, проездом (как корреспондент) с театра войны в юго-восточную Францию, где французские войска еще держались. И я завернул в Женеву, главным образом вот почему: туда после смерти Герцена перебралась его подруга Огарева со своей дочерью Лизой, а Лиза в Париже сделалась моей юной приятельницей; я
занимался с нею русским
языком, и мы вели обширные разговоры и после уроков, и по вечерам, и за обедом в ресторанах, куда Герцен всегда брал ее с собой.
И при мне в Дерпте у Дондуковых (они были в родстве с Пещуровыми) кто-то прочел вслух письмо Добролюбова — тогда уже известного критика, где он горько сожалеет о том, что вовремя не
занялся иностранными
языками, с грехом пополам читает французские книги, а по-немецки начинает заново учиться.
Рольстон — хоть и очень занятой по своей службе в Музее — не отказывался даже водить меня по разным трущобам Лондона, куда не совсем безопасно проникать ночью без полисмена. Он же подыскал мне одного впавшего в бедность магистра словесности (magistre artium, по английской номенклатуре), который
занимался со мною по литературному изучению английского стиля и поправлял мне мой слог, когда я писал мою первую статью на английском
языке: «Нигилизм в России» (The Nihilism in Russia), о которой поговорю ниже.
Для меня все условия были очень подходящие. Я решил по окончании курса подать прошение на эту стипендию, а пока стал усиленно
заниматься английским
языком; я был в нем слаб, а знание его требовалось для стипендии наравне с немецким и французским.
— Ах, подите вы с вашим лежаньем! Я вас спрашиваю толком, русским
языком: что мне делать? Вы врач и должны мне помочь! Я страдаю! Каждую минуту мне кажется, что я начинаю беситься. Я не сплю, не ем, дело валится у меня из рук! У меня вот револьвер в кармане. Я каждую минуту его вынимаю, чтобы пустить себе пулю в лоб! Григорий Иваныч, ну да
займитесь же мною бога ради! Что мне делать? Вот что, не поехать ли мне к профессорам?
Во второй половине шестого года узник усердно
занялся изучением
языков, философией и историей.
Он спал уже не на сене, и обеденное время назначено было не утром, а во втором часу дня. Чувствуя себя лучше, Суворов то, по примеру последних лет, продолжал
заниматься турецким
языком, то разговаривал с окружающими о делах государственных и военных. Никто, однако, не слышал от него ни упреков, ни жалоб относительно немилости государя.
— Вот моя рука, что через неделю, поздно — две я найду способ притиснуть ей
язык. Но заря
занимается; кажется, и проклятая твоя сова перестала насмехаться, чтоб ее побрали… (Оглядывается кругом.) Позови теперь Марту, выпустить меня из этой западни.
Попав в водоворот церковно-политической жизни, граф, чтобы не сбиться с принятой им на себя роли, старался
заниматься изучением иностранных
языков и пополнять хотя и блестящее с русской точки зрения того времени, но все же более чем поверхностное свое образование.
— Я могу уйти совсем из классной и больше не возвращаться сюда! — произнесла она пренебрежительно, — но позвольте вас спросить: кто будет
заниматься с моими сестрами
языками?
Страстно любя греческую и латинскую словесность, Василий Петрович
занимался ими с молодым своим приятелем, учил его
языку Гомера и переводил вместе с ним «Иллиаду».